Русская изба

Одним из символов Руси, заложенных в нас, где то на генном уровне, является «Русская изба». Она воспета поэтами и художниками, и воспринимается нами как целостная система этических и этнических взглядов, обусловленных не только архитектурными нормами строительства, но и христианским мироощущением и наших предков, и нас. Коллективизация уничтожила глубинку, и традиционный крестьянский быт исчез из России, с его несуетным достоинством и элегическим строем старинных деревень. Навсегда ли?

В северной части Руси, с дремучими лесами и холодным климатом, пещера или землянка превратилась в избу, по мнению ученых и археологов, еще во втором тысячелетии до нашей эры. А с конца первого тысячелетия уже нашей эры, бревенчатый стиль жилища считается сложившимся и утвердившимся. Если поискать синонимы слову дом, в старославянском языке, то ответы будут - строение, бревно, крыша и потолок. Единство и относительная устойчивость хозяйственно-бытового уклада обусловили единообразие развития строительства жилого дома, который в России издавна назывался избой. Основой избы является сруб, с очагом внутри, то есть – печью, и во многих домах той эпохи, складывалось впечатление, что сам дом возводился вокруг печи. Именно возможность получать тепло и сохранять его, сделало жилье человека – домом. Поэтому изба – это символ семейного очага, потому что само слово – очаг – не мыслится без огня в печи; это памятное начало русской жизни, ее самобытный корень. А без этого корня увядает и самобытность русской архитектуры, и нашей жизни в целом.

Русская изба имела прямоугольное основание, ориентированное по сторонам света. Лицом, т.е. фасадом, дом смотрел на юг, вход старались делать с восточной стороны, а печь же располагали с северной. Если по каким либо причинам очаг располагали по левую руку, западной части, то работать приходилось спиной к свету, что было очень неудобно, но и такое строительство жилья было. Посмотрите, как сделан у вас вход в теплую часть жилья, и если так как описано, вам не нужен фэн-шуй, он уже в вашем доме.

Печь в доме была «царица», и обращались к ней «Госпожа». Занимая 1/3 или 1/4; всей площади, она не только обогревала жилье, но в ней готовили, мылись, на ней, или около нее спали, она была семейным центром. Стены у печи были глинобитные, с природным камнем в толщине стен, не знал народ раньше кирпича. Со всего селения собирались молодые люди и с песнями и прибаутками возводили за 2-3 часа очаг. На остатках глины хозяином дома устраивался честной пир. Топилась же печь по черному почти до середины XIX века, позднее – через приставную трубу, ну а сам потолок был не во всех избах. Дым выпускался через специальные проемы, дымоволоки, или через открытую дверь, а тепло в избе было за счет инерции печи, тепла накопленного при горении. Все было подчинено сохранению тепла, а низкая дверь хотя и заставляла кланяться при входе, но в основном не позволяла выходить теплу. Так же и высокий порог у двери, спотыкач, берег тепло, не впуская холодный воздух. Обязательной составляющей избы были сени, неотапливаемое помещение, выражаясь современным языком, температурный «порог», позволяющий сохранять тепло до 40%, отделяющие холод от тепла.

Дабы печь не разваливалась, углы у нее старались защитить, устанавливая «печные столбы». На них и стены опирались специальные балки, которые делили дом на женскую половину, мужской и красные углы. Эти балки от печной копоти всегда были черными и звались «воронцами», не единожды воспетые эпосом. Воронец, шедший к длинной стене, назывался полатным брусом, поскольку поверх его устраивали полати, излюбленное место детей и где спали. Воронец, шедший к передней стене, называли чуланным, и использовался хозяйкой для повседневной посуды, зачастую отгороженный, образуя небольшой чулан. Задний угол располагался под полатями у двери и был мужским, где делалась практически вся мужская работа, от сетей и лаптей, до конной сбруи. Печной угол – бабье царство, и не один мужчина не мог входить туда без особого дела. Здесь варили, шили, пряли, вязали, а у самого окна стояли жернова для помола зерна. Стены уставлены полками для посуды и утвари.

Самое большое и светлое место называлось красным углом. Тут на стене располагали иконы, на специальной полочке – божнице, под которой находился стол, за которым собиралась вся семья. Стол был стационарным, глинобитным, и был символом единства и неизменности, быть приглашенным за который, считалось великой честью. Красный угол и стол в нем, вот Алтарь и Престол, где вершилась жизнь семьи, где советом и миром формировалась наша ментальность, где и сватались, и провожали в последний путь. Столешница почиталась как «Божья ладонь», дающая хлеб, поэтому и по сегодняшний день не принято на Руси стучать по столу.

И еще, изба – колыбель русского человека, многоликая утешительница его печали. «Бревенчатая изба – как пушкинская поэзия, гениальна, прилично проста, все исполнено внутреннего блеска, который раскрывается не вдруг; лаконизм, каким всегда бывает чистая поэзия» Н. В. Гоголь.